Елена Фейгина

Проводить лето в деревне у бабушек и дедушек в советские годы было традицией, но для Елены Фейгиной получался не просто отдых, а те самые университеты. Тем более что родители были родом из одной деревни: жили через 10 домов друг от друга. «Порой думаю, что с дедушками и бабушками я провела гораздо больше времени чем с родителями. Именно у них я научилась деловитости, поняла, как общаться с людьми, узнала, как хорошо быть свободной», — считает Елена. Мама работала снабженцем, то есть знала, как найти, как свести людей, как добиться результата. Папа же стал примером того, как своими руками можно строить не только дома (он был по профессии строитель), но добрососедские отношения.

Жаль, что в России пока не принято продавать издателям истории успеха, когда не было обеспеченных родителей со связями и авторитетных поклонников, а все началось с желания стать первой.

После школы для Лены не стоял вопрос, куда пойти учиться: «В какой-то момент мама пошла бухгалтером на хлебозавод. В том, чтобы брать ребенка на работу, не было ничего необычного. Конечно, я с удовольствием наблюдала за тем, что происходит в пекарне. Но только бухгалтерия меня буквально завораживала …».

Я поняла, что точно хочу быть сама себе хозяйка. Убегала на весь день в лес, ягоды собирала, грибы. Увидела мир, в котором нет преград.

Жизнь в деревне позволила быстро разобраться в том, что нравится, а что никак: одно дело выметать пол, наводить порядок и совсем другое — тяжелая крестьянская работа. «У одного дедушки был большой огород. На всю жизнь запомнила бесконечную картошку, которую собирали, сдавали, на что-то меняли. Или надо было в поте лица убирать у кур», — улыбается Елена, которая теперь признает, что такая работа давала ощущение общности.
А вот с пионерским лагерем, куда Лена напросилась вслед за старшей сестрой, не задалось: куда страшнее картошки и огородов может быть отсутствие свободы и заборы: уже через три дня умоляла дедушку забрать ее.

От отца Елена унаследовала любовь к охоте, научилась быть равной в мужской компании, где были начальники отделов и производств, управленцы.

Меня все время сопровождало чувство неуверенности, постоянно сомневалась. Помню, решила задачу, а потом все зачеркнула. Хорошо, что учительница подошла, посмотрела то, что я зачеркнула, и сказала: «Не бойся, ты же можешь и умеешь».

С химией дело совсем не шло, все советовали пойти, поговорить, может, подарок какой-то сделать. Лена выслушала и взорвалась: «Да я ей за тройку благодарна! Мне надо два ставить, потому что я ничего в этой органике-неорганике вообще не смыслю!». Кстати, за мамину неудачу отыграется старший сын: влюбится в химию еще в начальной школе.

Когда охотники приходили в дом дедушки, я была для них настоящей хозяюшкой: насуплюсь и недовольно ворчу, что пришли и натоптали. Сейчас смешно вспоминать, но это были первые уроки бизнес-коммуникаций, когда впитывала все, что видела и слышала.

Новый уровень свободы Елена узнала, когда отец поехал разводить рыбу на озере. Тогда научилась плавать на лодке, запоминать запахи, звуки, шорохи.
Учиться такой свободной было сложно: трудно загонять себя в рамки, а хороших оценок хотелось. Поэтому в ход шли не только трудолюбие, но и хитрость: пойти и узнать у параллельного класса, что было на контрольной, например. Когда же дело касалось математики и алгебры, то здесь Лена была впереди, но не верила в свои силы.

Мы жили в Почепе — это такой старинный город на Брянщине, о котором написано уже в летописи 1500-го года. У нас была квартира, но во дворе стоял сарай с моими подопечными кроликами. В 90-е годы выживали все как могли…

80−90-е годы прошлого века — время, когда родители не водили детей по кружкам, а просто ставились перед фактом. Также и наша героиня: захотела вязать крючком — пошла в кружок, освоила спицы, научилась шить, работать по дереву, пела. С музыкалкой, правда, не вышло: у родителей не было денег. Домашние обязанности тоже никуда не ушли. Например, кролики, за которыми ухаживала, каждый день кормила.

Мне фантастически везло: и игрушки легко продавались, и всегда могла занять у соседок по рынку. Я никогда не брала кредитов. Считаю, что заработанное надо вкладывать в бизнес, а не тратить на новую одежду или технику.

Забегая вперед, скажем, даже сейчас если Елена и покупает недвижимость, то это под будущие магазины.
К игрушкам добавилась косметика, а потом удалось получить место в универмаге — новый формат после палатки на рынке.

После окончания техникума искала работу, но нужных связей не было. Будущий муж перед свадьбой поддерживал Елену и готов был переезжать в город побольше, но потом признался, что его все устраивает.
Спустя время удалось устроиться секретарем в Сбербанк.
Когда уже работала в банке кассиром, настало время уйти в декрет, а, вернувшись, узнала, что есть место только для уборщицы. Согласилась под давлением юриста, но куда обиднее оказалась реакция мужа: не поддержал, а отругал и сказал, что сама виновата и написала заявление на перевод: «Я осталась со своими планами в голове. Было обидно, что не посочувствовали и не поддержали».

«Мне очень хотелось заниматься игрушками. Возможно, это то самое детство, когда ничего не было. Игрушки стали нашим первым бизнесом», — признается Лена. Но для того, чтобы быть своей в бизнесе, надо было учиться. Поэтому после школы пошла в Брянский кооперативный техникум.

Я словно затаилась на время, но от идеи не отказалась. Точно знала, что буду двигаться вперед: мне нужен Брянск, Почеп оказался уже мал как-то.

В первый бизнес молодая семья вложила 300 долларов: поехали и закупили игрушки, открыли палатку на рынке. «Не успела начать бизнес, как меня вызывают в Сбербанк: им не нравится, что их уборщица открыла расчетный счет. А у нас так все быстро закрутилось, что я не думала об этих условностях. В итоге написала заявление и оставила должность уборщицы», — смеется Елена.

После развода получилось выстроить деловые отношения на новой почве: теперь бывший муж – партнер, который занимается развитием новых торговых точек.
«Моя цифра в бизнесе — это пятерка. Первая вещь, которую мы продали в универмаге, — погремушка за пять рублей. И в голове отложилось, что все началось не с первых 300 долларов, а с тех пяти рублей», — уверена Фейгина.

Россия — такая большая, а лучшие друзья девушек все равно бриллианты.

Игрушки — детство, косметика — женственность, потом перешли к одежде, попробовали торговать обувью. Однажды в поезде соседка рассказала о польском серебре. Елена начала разглядывать украшения, расспрашивала: «Казалось странным перейти от объемных игрушек к маленьким ювелирным изделиям …» Покупатели появились быстро, но тут же начали спрашивать, когда будет золото. За первым магазином в родном Почепе появились следующие в области.

Мы с мужем взрослели вместе и в какой-то момент увидели, что наши планы на будущее разнятся. У нас не совпал масштаб. Я хотела двигаться дальше, расширяться, а муж считал, что нужно довольствоваться достигнутым. Важно, что каждый с уважением принял позицию другого.

Ювелирные изделия не портятся, не выходят из моды. Весь товар подбирала как для себя. Потом увидела, как эти вещи и выбирают, и раскупают.

Со временем стало понятно, что семейные ценности — это и про бизнес, когда легко работать вместе с мужем. Хотя он стал исключением: одно из правил Фейгиной — не брать в бизнес ни родственников, ни друзей.